Камня в пещере не было. Вместо него у дальней стены лежала горстка мелко перемолотой пыли.
«Хорошо, что это не я был! – подумал Цунь Гуан, довольный своей сообразительностью. – Тут, значит, камнедавилка у них. И всё. Может, хоть Шу Цень что нашёл полезного».
Цунь Гуан вернулся к развилке. Там его ждал Шу Цень, который поделился со своим учителем отсутствием находок.
«Придётся в коридор возвращаться ни с чем», – расстроился Цунь Гуан.
Но делать было нечего. Цунь Гуан с Шу Ценем вернулись к месту, где они разошлись со своими спутниками. Чжу Люцзы сидел на полу, доедая последний оставшийся у него круг сыра.
– Нашли чего? – спросил он.
– Камнедавилку нашли, – сказал Цунь Гуан. – И выход. Шу Цень его нашёл.
Воздав должное своему ученику, он обратился к Люцзы:
– А ты?
– У меня припасная там была. Только в ней уже всё давно попортилось. Рассыпалось в труху.
Цунь Гуан вспомнил о перемолотом камне и поёжился.
– Пойдём тогда Дзаэмона с Цинь Бао догонять, – предложил он без дальнейших обиняков.
Чжу Люцзы отправил в рот последний кусок сыра и поднялся на ноги.
Цунь Гуан, Шу Цень и Люцзы миновали два длинных коридора и наконец догнали Дзаэмона и Цинь Бао. Они стояли перед каменной дверью. Дзаэмон прислонился к стене, а Цинь Бао нежно водила своими тонкими пальцами по надписям, окружавшим гладкий, словно зеркало, дверной квадрат.
– И у вас тупик, – разочарованно протянул Цунь Гуан.
Цинь Бао повернулась на звук и облегчённо улыбнулась, протянув руку в сторону Чжу Люцзы.
– Свиток опять нам поможет, – сказала она.
Так оно и вышло. В стене рядом с дверью была дырка как раз нужного размера, чтобы скрученный туго свиток в неё пролез. Стоило Цинь Бао протолкнуть свиток в дыру, как дверь замерцала и растворилась в воздухе. Цунь Гуан от восторга захлопал в ладоши и, прежде чем Люцзы успел схватить его за хвост, запрыгнул внутрь, позабыв обо всякой осторожности.
На его счастье, за дверью камнедавилки не было, а была большая зала с высоким потолком. В зале той стояли всевозможные шкафы и ящики. Вдоль одной из стен шла полка, на которой длинным рядом были выложены волшебные колбы. В точности такие же, как те, что Цунь Гуан, ещё будучи Такуаном, выкрал из монастыря Синей Горы. Под полкой стояли блестящие конусы – один в один как те, что Цунь Гуан видел в храме другого монастыря. Самый край полки был пуст.
– Оборотни! – воскликнул Цунь Гуан, показывая посохом на полку.
И тут на посланцев богини Запада со всех сторон действительно прыгнули бесы-оборотни, которые давно поджидали тут Цунь Гуана и его спутников. Начался неравный бой, где против каждого, кто бился на стороне Цунь Гуана, пришлось по два, а то и по три соперника.
О том, кто же победил в этой схватке, читайте в следующей главе.
Глава двенадцатая
в которой повествуется о том, чем закончился бой в тайнике Яньвана Умма-ё, а также о том, как Цунь Гуан потерял свой хвост
Итак, посланцы богини Запада обнаружили тайник Яньвана Умма-ё, спрятанный в глубине волшебной скалы. Добравшись до тайника, Цунь Гуан и его спутники попали в ловушку, уготовленную злобными бесами-оборотнями.
На Цунь Гуана бросились два покрытых грубой шерстью беса, против Чжу Люцзы вышло трое оборотней, и ещё по двое прыгнули на Дзаэмона и Шу Ценя. Цинь Бао неслышно отступила к стене и спряталась за одним из больших ящиков.
Дзаэмон выхватил флейту и нанёс широкий удар, который должен был разрубить ближайшего к нему оборотня пополам. Но стальной клин флейты сякухати лишь высек голубые искры от бесовской шерсти и отскочил к потолку, не причинив даже малой толики вреда. Дзаэмон перехватил флейту в другую руку и в последний момент отразил удар когтистой лапы беса-оборотня размером со странствующего воина Люцзы.
Самому Чжу Люцзы тем временем приходилось несладко. Сразу три беса-оборотня, один другого страшнее, наступали на него. Люцзы хорошенько размахнулся булавой каумодаки и обрушил её на того, кто оказался ближе остальных. С громким звоном булава прилетела оборотню в брюхо, и он упал на пол. Обрадованный победой, Люцзы раскрутил булаву и наподдал упавшему бесу так, что тот кубарем покатился в другой конец комнаты.
Оборотень врезался в стену с такой силой, что задрожала не только одна стена, а все четыре и даже потолок. Длинная полка, на которой стояли волшебные колбы, от встряски накренилась, и стеклянные шары посыпались на пол. Во все стороны брызнули осколки. Стена вместе с опустевшей полкой пропала за облаком чёрно-зелёного дыма, из которого появилась целая дюжина оборотней.
– Что ты наделал! – вскричал Цунь Гуан, который всё никак не мог управиться даже с двумя оборотнями.
Люцзы сам понял, что натворил, но было уже поздно. Освободившихся бесов охватила радость, и они с громкими воплями окружили Чжу Люцзы. Оборотни были невысокого роста и походили на полосатых мексамериканских опоссумов с голыми чешуйчатыми хвостами. Лапы у бесов оканчивались короткими кривым когтями, а в длинных пастях в разноряд поблёскивали жёлтые зубы.
Оборотни эти были помельче тех, с кем Чжу Люцзы приходилось раньше сталкиваться. Храбрости за время сидения в колбах оборотни-опоссумы накопить не успели, так что никто из них на странствующего воина не набросился. Опоссумы только для виду размахивали когтистыми лапами, стараясь выглядеть погрозней да посмелей.
А Чжу Люцзы раскрутил над головой булаву каумодаки и грозно шагнул вперёд. Оборотни-опоссумы испуганно отпрянули. Люцзы сделал ещё шаг, и оборотни брызнули врассыпную, но тут же подскочили с другой стороны, стараясь оказаться у Люцзы за спиной.
– Сзади! – крикнул Цунь Гуан и, приловчившись, ткнул ближайшего к нему опоссума посохом под колено.
Оборотень споткнулся и, выставив лапы впереди себя, попятился от Цунь Гуана прямо Люцзы под руку. Тот не стал мешкать и со всего размаха приложил оборотня булавой. Размахивая лапами и хвостом, злосчастный оборотень полетел туда, где кучкой толпились остальные размахивающие косматыми кулаками оборотни-опоссумы. Трусоватых бесов разметало в стороны, как деревяшки в одной известной уличной игре.
– Получили! – довольно выкрикнул Чжу Люцзы. – Ну-ка, подходите ещё!
Потирая ушибленные места, оборотни вскочили на ноги. Никакого вреда от ударов Чжу Люцзы им не было.
У Цунь Гуана дела шли не лучшим образом. Оборотни уворачивались от его посоха, как если бы это не в Цунь Гуане, а в них сидела небесная куница.
Флейта сякухати Дзаэмона рисовала сверкающие линии во взбитой пыли, но тоже не причиняла бесам-оборотням урона.
А вот Шу Цень дрался со своими двумя противниками вполсилы. Пока неясно было, на чьей стороне окажется победа, хитрый песчаный демон порешил так: «Отвлеку этих двоих на себя покуда, а если дело плохо станет, на их сторону перекинусь». Поэтому он лишь уворачивался от нападавших на него бесов.
Это приметили оборотни-опоссумы, которых Чжу Люцзы снова и снова разбрасывал по сторонам. «Вот противник нам по силам да и по храбрости!» – подумали они. Оставив Чжу Люцзы, они набросились на Шу Ценя.
– Негодные бесенята! – заорал тут Шу Цень, который не ожидал такого напора. – Не поняли, что ли, с кем дело имеете?
Рассвирепев, он позабыл об осторожности и стал дубасить опоссумов, которые теперь уже сами не рады были, что польстились на его уступчивость. Собравшись в кучу, они скопом прыгнули на Шу Ценя, который схватил двоих опоссумов за хвосты и ударил друг о друга. Остальных же он перехватать не успел. Бесы-опоссумы повалили Шу Ценя на землю и принялись пинать, довольно вереща.
Шу Цень свернулся в клубок и покатился в сторону, сбив ближайшего к нему опоссума с ног. Так он высвободился из-под завала и оказался у ящика, за которым пряталась Цинь Бао.
